Scriptum ergo sum
Автор: Таирни
Перевод: Имя розы при участии Таирни
Оригинал:здесь или скачать
Фандом: Доктор Кто
Таймлайн: второй-четвертый сезоны
Категория: просто сказка
Жанр: драма, everybody lives
Дисклеймер: все принадлежит ВВС, РТД, Стивену Моффату и остальным)
Персонажи: Десятый Доктор, Роза Тайлер, Доктор 10.5, Ривер Сонг. А также – Эми Понд и Одиннадцатый Доктор. И Мастер.
Предупреждения: 1) Наверное все-таки AU, потому что Ривер Сонг в моей вселенной уж никак не дочь Эми Понд. 2) Текст написан с учетом печально известной «сцены 135», - того, что Доктор подарил своему двойнику, который остался в параллельной реальности, зерно ТАРДИС.
Описание: Бывают сказки, которые рассказываешь для кого-то. А бывают – те, которые придумываешь для себя самого. Иногда история, услышанная от кого-то другого, продолжает болеть тебе так невыносимо, так пронзительно и неизлечимо, что единственный способ избавиться от этой боли – рассказать, что на самом деле все было совсем-не-так. И, зацепившись за маленькую, возможно, совсем незначительную деталь, пересказать историю заново, возвращая себе способность дышать.
Потому что у каждого из героев и каждого из читателей есть свое
***
Море.
Небо.
Я вижу их во сне каждую ночь.
Это – история о том, как я не умерла.
…Странно, раньше мне казалось, что нет ничего страшнее собственной смерти. Одна мысль о том, что все в мире останется прежним, но меня в нем уже не будет… поверить не могу, но когда-то она действительно меня пугала.
Когда-то…
Наверное, тогда же, когда я действительно верила, что самоубийство –грех.
Это – история о том, как я…
Я ненавижу себя за то, что до сих пор жива.
Это неправильно.
Так не должно быть.
Ведь – как может быть правильным мир, в котором не осталось цветов, кроме тускло-серого и блекло-желтого? Мир, в котором не осталось вкусов – только привкус крови из прокушенной насквозь губы и горьковатый налет морской соли? Мир, который дробится, словно стрекозиный глаз, как…
Мир-без-тебя.
Я не хочу больше быть в нем. Я не могу больше в нем быть.
***
Помнишь… ты сказал когда-то, что люди тратят на сон непростительно много времени, которое можно было бы использовать куда более интересно.
Я не сплю уже… третью ночь? пятую? двенадцатую?
Не знаю.
Да разве не все равно?
Ночью мне, наконец, позволено побыть в одиночестве.
Что… тебе не нравится слово «позволено»? А иначе это никак и не назовешь. Ведь рядом со мной – лучшие в мире родители… и Микки – друг, о котором можно только мечтать. Разве они могут хоть на мгновение оставить Розу Тайлер одну?
Представляешь… тогда, в первые дни после… мама даже спала на диване в моей комнате – дескать, у нее в спальне все еще воняло краской после ремонта. Она каждый вечер приносила мне в постель кружку горячего молока с медом… поправляла одеяло… а однажды даже предложила спеть колыбельную – ту самую, под которую я засыпала в детстве. И спела-таки… а я лежала, свернувшись, словно улитка, которая неизвестно где потеряла свою раковину – и не понимала, кто эта женщина и что она делает в моей комнате. И почему у нее слезы на глазах.
Ужасно, правда? Я чудовище, наверное… но меня не хватает даже на то, чтобы переживать по этому поводу.
А кроме мамы есть еще папа. Самый чудесный, самый прекрасный в мире папа… от которого отделаться еще тяжелее. Еще бы – они с Микки решили, что я, как только останусь в одиночестве, наглотаюсь каких не надо таблеток или порежу себе вены, представляешь?..
…А может… Может, они правильно решили?..
Так или иначе, днем кто-то из них всегда рядом со мной.
Моя семья. Самые дорогие для меня люди.
Иногда я почти ненавижу их.
Ведь… они не понимают самого главного.
Того, что уговаривать, спасать, пытаться утешить можно – живых.
Я не умерла тогда.
Но я – мертва.
***
Ночью… ночью можно, наконец, не пытаться играть Розу Тайлер-«да-это-сложно-но-я-держусь-и-не-смотрите-на-меня-такими-глазами».
Ночью можно просто побыть собой.
Мертвой.
Мертвым, говорят, не больно.
Мне уже – даже – не больно.
Просто… моего мира больше нет. Мой мир теперь – это тот самый пляж Dålig Ulv Stranden.
Море.
И небо.
И песок.
…Я стою на коленях среди черных острых скал, снова и снова набираю полные пригоршни песка – он течет сквозь пальцы с шелестом, напоминающим шорох крыльев мертвой бабочки, с шелестом, сводящим меня с ума.
Воспоминания… воспоминания… воспоминания…
Прошлой ночью я имела неосторожность на мгновение закрыть глаза… чтобы уже через секунду вскочить, задыхаясь от ужаса – мне показалось, что я забыла твое лицо.
…Песок… сквозь пальцы…
Меня зовут Роза Тайлер.
Это – история о том, как я…
Перевод: Имя розы при участии Таирни
Оригинал:здесь или скачать
Фандом: Доктор Кто
Таймлайн: второй-четвертый сезоны
Категория: просто сказка
Жанр: драма, everybody lives
Дисклеймер: все принадлежит ВВС, РТД, Стивену Моффату и остальным)
Персонажи: Десятый Доктор, Роза Тайлер, Доктор 10.5, Ривер Сонг. А также – Эми Понд и Одиннадцатый Доктор. И Мастер.
Предупреждения: 1) Наверное все-таки AU, потому что Ривер Сонг в моей вселенной уж никак не дочь Эми Понд. 2) Текст написан с учетом печально известной «сцены 135», - того, что Доктор подарил своему двойнику, который остался в параллельной реальности, зерно ТАРДИС.
Описание: Бывают сказки, которые рассказываешь для кого-то. А бывают – те, которые придумываешь для себя самого. Иногда история, услышанная от кого-то другого, продолжает болеть тебе так невыносимо, так пронзительно и неизлечимо, что единственный способ избавиться от этой боли – рассказать, что на самом деле все было совсем-не-так. И, зацепившись за маленькую, возможно, совсем незначительную деталь, пересказать историю заново, возвращая себе способность дышать.
Потому что у каждого из героев и каждого из читателей есть свое
Право на сказку
Пролог. Вневременье.
Бракує повітря. Від болю білішають очі.
Розбитою мушлею крає долоні надія.
Я хочу сказати… та ні ж бо, спитати… Я хочу
Не бути – бо ж бути без тебе я вже не зумію.
Я мала усе – а віднині – самотня й убога.
У Бога чи ж є щось для мене, крім муки і горя?..
Цей всесвіт збезлюднів. У нім не лишилось нічого,
Лиш море і небо. І я – поміж небом і морем.
Розбитою мушлею крає долоні надія.
Я хочу сказати… та ні ж бо, спитати… Я хочу
Не бути – бо ж бути без тебе я вже не зумію.
Я мала усе – а віднині – самотня й убога.
У Бога чи ж є щось для мене, крім муки і горя?..
Цей всесвіт збезлюднів. У нім не лишилось нічого,
Лиш море і небо. І я – поміж небом і морем.
Море.
Небо.
Я вижу их во сне каждую ночь.
Это – история о том, как я не умерла.
…Странно, раньше мне казалось, что нет ничего страшнее собственной смерти. Одна мысль о том, что все в мире останется прежним, но меня в нем уже не будет… поверить не могу, но когда-то она действительно меня пугала.
Когда-то…
Наверное, тогда же, когда я действительно верила, что самоубийство –грех.
Это – история о том, как я…
Я ненавижу себя за то, что до сих пор жива.
Это неправильно.
Так не должно быть.
Ведь – как может быть правильным мир, в котором не осталось цветов, кроме тускло-серого и блекло-желтого? Мир, в котором не осталось вкусов – только привкус крови из прокушенной насквозь губы и горьковатый налет морской соли? Мир, который дробится, словно стрекозиный глаз, как…
Мир-без-тебя.
Я не хочу больше быть в нем. Я не могу больше в нем быть.
***
Помнишь… ты сказал когда-то, что люди тратят на сон непростительно много времени, которое можно было бы использовать куда более интересно.
Я не сплю уже… третью ночь? пятую? двенадцатую?
Не знаю.
Да разве не все равно?
Ночью мне, наконец, позволено побыть в одиночестве.
Что… тебе не нравится слово «позволено»? А иначе это никак и не назовешь. Ведь рядом со мной – лучшие в мире родители… и Микки – друг, о котором можно только мечтать. Разве они могут хоть на мгновение оставить Розу Тайлер одну?
Представляешь… тогда, в первые дни после… мама даже спала на диване в моей комнате – дескать, у нее в спальне все еще воняло краской после ремонта. Она каждый вечер приносила мне в постель кружку горячего молока с медом… поправляла одеяло… а однажды даже предложила спеть колыбельную – ту самую, под которую я засыпала в детстве. И спела-таки… а я лежала, свернувшись, словно улитка, которая неизвестно где потеряла свою раковину – и не понимала, кто эта женщина и что она делает в моей комнате. И почему у нее слезы на глазах.
Ужасно, правда? Я чудовище, наверное… но меня не хватает даже на то, чтобы переживать по этому поводу.
А кроме мамы есть еще папа. Самый чудесный, самый прекрасный в мире папа… от которого отделаться еще тяжелее. Еще бы – они с Микки решили, что я, как только останусь в одиночестве, наглотаюсь каких не надо таблеток или порежу себе вены, представляешь?..
…А может… Может, они правильно решили?..
Так или иначе, днем кто-то из них всегда рядом со мной.
Моя семья. Самые дорогие для меня люди.
Иногда я почти ненавижу их.
Ведь… они не понимают самого главного.
Того, что уговаривать, спасать, пытаться утешить можно – живых.
Я не умерла тогда.
Но я – мертва.
***
Ночью… ночью можно, наконец, не пытаться играть Розу Тайлер-«да-это-сложно-но-я-держусь-и-не-смотрите-на-меня-такими-глазами».
Ночью можно просто побыть собой.
Мертвой.
Мертвым, говорят, не больно.
Мне уже – даже – не больно.
Просто… моего мира больше нет. Мой мир теперь – это тот самый пляж Dålig Ulv Stranden.
Море.
И небо.
И песок.
…Я стою на коленях среди черных острых скал, снова и снова набираю полные пригоршни песка – он течет сквозь пальцы с шелестом, напоминающим шорох крыльев мертвой бабочки, с шелестом, сводящим меня с ума.
Воспоминания… воспоминания… воспоминания…
Прошлой ночью я имела неосторожность на мгновение закрыть глаза… чтобы уже через секунду вскочить, задыхаясь от ужаса – мне показалось, что я забыла твое лицо.
…Песок… сквозь пальцы…
Меня зовут Роза Тайлер.
Это – история о том, как я…
- …А я вам говорю, миссис Лейк, что так это оставлять нельзя! Девочке необходима госпитализация и помощь квалифицированного специалиста! Если раньше все эти истории про синие полицейские будки, сваливающиеся с неба, и людей в лохмотьях, которые едят рыбные палочки с заварным кремом, можно было списать просто на выдумки ребенка со слишком живым воображением, то теперь ситуация изменилась в корне! Мистер Питерсон пообещал пока что не сообщать… соответствующей инстанции, но ради вашей же безопасности и ради безопасности и благополучия самой Амелии… Миссис Лейк, я настаиваю, чтобы вы немедленно обратились к специалистам! Поведение Амелии… Я, в конце концов, просто школьный психолог, но даже я вам могу сказать, что состояние девочки ухудшилось! Бог с ним, с нежеланием общаться с ровесниками – у нее же нет друзей, кроме того мальчика Уильямсов? – но эта агрессия… Мистер Питерсон – глава врачебной ассоциации Лидворта и уважаемый в городе человек… он не привык к тому, чтобы его кусали на рабочем месте! Он просто в шоке! Ему пришлось накладывать пять швов! Миссис Лейк, вашей племяннице необходима немедленная консультация, причем уже не у психолога, а у психиатра, и чем быстрее вы к нему обратитесь…
Одиннадцатилетняя Амелия Понд, девочка «с именем из сказки», осторожно поднимается со ступеньки, на которой до сих пор сидела, и на цыпочках, пытаясь ступать как можно тише, возвращается в свою комнату на втором этаже. Ей не нужно слушать дальше, чтобы знать, чем именно все закончится.
Еще минут двадцать там, в гостиной внизу, мисс Стивенс будет рассказывать о том, до какой степени она, Амелия, опасна для себя и окружающих, тетя Шарон будет айкать, ойкать и сокрушенно качать головой, а под конец клятвенно пообещает «принять меры», и в результате уже завтра вместо школы ее, Амелию, потянут в очередной кабинет с запахом лекарств, и очередной чужой дяденька с фальшивой улыбкой, отвратительно сюсюкая, будет расспрашивать ее о Докторе-в-лохмотьях.
О Докторе-в-лохмотьях, который ненавидит яблоки, йогурты, бобы и бекон, а любит рыбные палочки с заварным кремом. О Докторе-в-лохмотьях, который летает в старой синей полицейской будке, где есть бассейн, хотя и расположен он почему-то в библиотеке. О Докторе-в-лохмотьях, который пообещал, что вернется через пять минут и которого нет уже год.
О Докторе-в-лохмотьях, которого она не выдумалаааааа…
Амелия Понд забирается в кровать и сворачивается в несчастный комочек под одеялом, прижимая к себе игрушечного медведя. После того, как Доктор не вернулся, медведь еще почти месяц пролежал в чемодане, который хозяйка не хотела разбирать.
Потому что разобрать чемодан значило – смириться.
Смириться с тем, что ей снова и снова повторяла тетя Шарон, мисс Стивенс, надоедливый доктор Питерсон и даже – она никогда ему этого не простит! – этот зануда Рори.
С тем, что не бывает на свете никаких Докторов-в-лохмотьях, у которых есть настоящая машина времени – синяя полицейская…
…Будка материализуется в углу между окном и письменным столом – с ужасным визгом, который напоминает рев динозавра из мультика. Путаясь в одеяле и ночной рубашке, Амелия вскакивает и бросается к ней – черт с ним, с чемоданом, и даже с медвежонком, на этот раз она будет умнее и не будет тратить время не сборы…
Двери распахиваются, и Амелия замирает, будто налетев на невидимую стену.
Потому что из заветной синей будки появляется не ее Доктор-в-лохмотьях, а какая-то незнакомая тетенька.
Ну, то есть не совсем тетенька, скорее молодая женщина.
Ну, то есть, если уж совсем честно, даже не женщина, а девушка. Потому что она намного младше и тети Шарон, и учительницы мисс Эберли, и даже надоедливой паникерши мисс Стивенс.
- Привет, - говорит она, улыбаясь. – Ты – Эми?
- Я Амелия, - бормочет она, смотря на незнакомку исподлобья. У тетеньки, то есть, девушки – густые светлые волосы, большие сережки-кольца в ушах и яркие зеленовато-карие глаза. Красивая, думает Амелия обреченно и шмыгает носом. Очень красивая, и намного больше похожа на тех, кого обычно забирают с собой волшебники на машинах времени…
- Да, конечно, пока еще Амелия… - гостья смотрит на нее как-то странно – так, будто они хорошо знакомы. – Амелия Понд, девочка со сказочным именем…
Она вертит головой, рассматривая комнату – и взгляд ее останавливается на тумбочке у кровати, на которой…
- Скучаешь по нему? – спрашивает блондинка, рассматривая целую коллекцию бумажных, картонных, пластилиновых фигур в изорванных одежках. Берет одну из них, ту, что Амелия только вчера закончила делать. Несколько секунд всматривается в нее с тем самым странным выражением, а потом осторожно проводит кончиком пальца по нарисованному лицу.
Амелия открывает было рот, собираясь объяснить гостье, что таким вот образом врываться в чужую комнату, даже на машине времени, - невежливо, так же, как и без разрешения хватать чужие вещи…
- Роза, у нас еще семь минут и тридцать семь секунд, - звучит из-за двери синей будки, и на пороге появляется…
Этот костюм Амелия узнает сразу, хотя сейчас он совсем не похож на лохмотья. Костюм – но не высокого худощавого мужчину, напоминающего встрепанную странную птицу.
- Успеем, - отмахивается названная Розой. – Иди-ка сюда. Я хочу тебя кое с кем познакомить.
- Знакомиться? – острое лицо незнакомца-в-знакомом-костюме освещает ослепительная – почему-то тоже невероятно знакомая! – улыбка. Он подходит к ним и опускается на корточки, подметая полами широченного светло-коричневого плаща пол. – Да, конечно, я просто обожаю знакомиться, привет, я Доктор, а ты?
- Вы не Доктор, - сообщает Амелия хрипло, безрезультатно пытаясь загнать обратно непрошенные слезы. Слезы загоняться обратно отказываются, и она таращится на ковер под ногами, ненавидя себя за это. – Не мой Доктор-в-лохмотьях. Он что, больше не вернется? Я ему не понравилась?
Несколько секунд незнакомец непонимающе рассматривает ее, потом поднимает вопросительный взгляд на девушку по имени Роза.
- Это Эми… то есть, Амелия из города Лидворта, - говорит та мягко. – Как-то на Пасху к ней во двор свалилась синяя полицейская будка. Не знаешь, чья?
Левая бровь того, кто все еще смотрит на грустную Амелию, сламывается.
- Это что - …? Шутишь!
- Дети быстро взрослеют, - девушка улыбается. – А он так и не научился возвращаться вовремя.
- Ты же говорила, что ничего не помнишь… - взгляд незнакомца, обращенный к светловолосой Розе, вдруг становится тревожным и острым.
- А я и не помню, - откликается та, успокаивающе сжимая его руку. – Ничего, кроме этого. Кроме того, что мы должны были побывать тут, в этой реальности и именно в этот момент. Это я забыть просто не имела права, потому что…
Она вдруг наклоняется к Амелии, так, что их лица оказываются на одном уровне.
- Помни его, - говорит Роза, и что-то в ее голосе заставляет до сих пор насупленную Амелию поднять на нее глаза. – Помни всегда, что бы ни случилось, не смей его забывать. Он вернется. Он обязательно вернется. Он всегда возвращается. Я знаю точно.
Амелия переводит взгляд на незнакомца. У него странный взгляд – ласковый и грустный.
- Ты веришь мне? – спрашивает девушка, и Амелия – нет, Эми! – кивает, не отводя взгляда от ее спутника.
Она верит.
Она будет помнить.
КОНЕЦ.
Это уже не фанфик. Это уже проза.
спасибо
единственный мой личный минус, я не понимаю эпиграфы
спасибо.
наверное, именно потому, что получился в итоге не фанфик, судьба у него такая вот... странная.
тихая и незаметная. вроде бы он есть, а вроде бы его и нет.
а эпиграфы - это были мои стихотворения из Докторского цикла.
Очень красивая история получилась. И в самом деле тихая такая.
А слог на самом деле очень хороший, совсем не фанфиковский. С таким слоном надо издаваться
На русском, увы, стихи не пишутся совсем.
Рада за украинского читателя. повезло ему
Жалко что не идут. Но им виднее
Рада за украинского читателя. повезло ему
Жалко что не идут. Но им виднее
Ринуша, я тебя люблюнимагу, но иногда мне хочется тебя прибить.
За то, в частности, что, создав этот шедевр, ты продолжаешь сомневаться в себе и вестись на какие-то дешевые провокации. Да е-мое, сколько можно?!!! Кто ты и кто они?!! Какое значение для тебя имеет их мнение?!?
Что они умеют?!! Что они знают?!!! Что они дали миру?!!! Каляки-маляки с тупым дрочевом, которое называют фиками? Игрульки в персонажей?
Ты балбес, Йэллх. Ты просто
Забей.
Никто из них тебя не стоит.
кстати, я тоже тихо болею за наговорить) *шепотом*
ох ты Господи)))
Я попробую.
Только диктофона у меня есть, а тот который на телефоне - я не уверена, что с него файлы можно будет потом выложить, что у них формат пригодный.
Но попробую
будем надеяться, что все-таки получиться, мимими)
Спасибо Вам за Ваше волшебство!
За "То, чего больше нет", за "Право на Сказку", за холмсовский цикл.
За то, сколько тепла, любви, надежды Вы дарите миру своими Сказками.
Пусть все у Вас складывается как можно лучше, новых Вам историй и веры в себя!
*Ваша тайная поклонница))*
и теперь мне не так мучительно больно смотреть 5 сезон, простившись с любимым Доктором и Розой. Потому что благодаря вам я чувствую, что мы не простились с ними - мы их отпустили к лучшему.
Ура!))
Значит, мне удалось передать свою веру в то, что Тен и Роза вместе и счастливы, а нам просто не показали самого главного))
Я очень люблю Одиннадцатого, но Десятого все-таки люблю совсем по-другому и невыносимо вовсе))
Я рада. что отозвалось).
ужасно рада, что отозвалось
Десятый - это какой-то вовсе особенный Доктор, а их с Розой история, в моем представлении - единственная возможная лав-стори в контексте того, кто такой Доктор)).
Люблю их обоих очень, да
Спасибо!
читать дальше
Вам спасибо - что прочитали и откликнулись)). Автор застенчив и очень трепетно к этому своему тексту относится))) А потому каждый комментарий и каждый читатель на вес золота